Есть вещи, о которых трудно говорить и писать. Как сказал классик, «эти слова лежат где-то на границе сознания, в той области, где живет поэзия и где рождаются чудеса». 

Мы не умеем говорить о своей любви. Так нас воспитали: о ней все сказано. Доказывай делами. И мы пускаемся, если хватает храбрости, в это путешествие, не зная, что впереди. Морок, от которого кружится голова. Высота, от которой захватывает дух. Попутный ветер подхватывает нас, а встречный сбивает с ног.

Моя первая любовь случилась в детстве. 

Помню, как идем с ним по заснеженным улицам казахстанского городка: он сжимает мою руку, тянет меня вперед, я почти бегу, стараясь шагать с ним в ногу, но мне всего шесть, и мне не поспеть. Смотрю на него — высокого, синеглазого, с посеребренными инеем усами, а он берет меня на руки и переносит через дорогу. Надежные, добрые руки папы обещали безопасность всех дорог, в том числе и жизненных. Первые шахматы как воспитание мышления и первая стрельба из ружья на пасеке как воспитание характера. «Чудо-юдо я опять победю!» — обещал его голос под гитарные переборы песни Высоцкого. Наверное, все-таки победил, если нет дня, когда не вспоминаю его, хотя улыбается он своей лучшей в мире улыбкой с фотографии, застывшей на мраморе.  

Лара Лычагина, 

Главный редактор