Как часто на жизненной сцене мы видим торжество серости, воинствующее невежество, а на другом конце спектра — комплекс самозванца, осознание недостаточности познанного у по-настоящему образованных и умных людей. Как не срастись с неподходящей или навязанной кем-то социальной маской, рассказывает наш постоянный колумнист, директор AVRORACLINIC Лиана Давидян.

У меня есть хорошие знакомые, которые заработали на игре миллионы. В прямом смысле этого слова. Нет, они не сидели за карточным столом и не опустошили казино. Они создали бизнес, эксплуатируя склонность человека к игре, к ощущению азарта. В этом нет ничего созидательного, слабо угадывается хотя бы призрачная польза, но, как правило, невероятно популярно то, что вредно.

Для меня же понятие игры гораздо шире — это не только ария Германа из «Пиковой дамы», а, прежде всего, берновские «Игры, в которые играют люди» и любимый мной Моэм с его романом «Театр». Именно так, наверное, я к жизни и отношусь: для меня люди, встречи, эпизоды — это сцены из спектакля, режиссер которого иногда забывает, что и зачем он начал делать. Люди, на мой взгляд, сами по себе очень артистичны и при этом искренни в своем лицедействе. Они увлекаются той ролью, которую играют, и в какой-то момент маска становится несъемной.

Что такое люди, как они живут, сколько масок они носят, как видят нас и какими видим их мы — элементы игры под названием жизнь. Признаюсь, что в этом мире вряд ли есть хотя бы один человек, который знает, какая я на самом деле. Ведь я тоже, как и многие другие, надеваю маски.

В разных ситуациях я разная, причем иногда кардинально. Сегодня утром мне захотелось создать романтический образ — винтаж, белая рубашка с широкими кружевными манжетами, собранные в высокую прическу волосы. Возможно, завтра это будут нарочито небрежно заколотые волосы Венеры Боттичелли, а через день — строгий балетный пучок. Одно время работницы консьерж-сервиса в нашем доме расспрашивали соседей, в каком театре я служу и в каком фильме снимаюсь сейчас. Теперь они просто каждый день караулят мой уход на работу, чтобы внимательно всё рассмотреть и обсуждать с коллегами в течение дня. Возможно, для мужчин это не так важно, но женщина всегда немного актриса и примеряет на себя разные образы хотя бы для создания настроения.

Если посмотреть более глобально, мы делаем вид, что управляем своей жизнью, а жизнь делает вид, что она этого не замечает. Печально наблюдать за людьми, для которых их судьба — азартная игра: они бросают ей вызов и ею рискуют. У них происходит сдвиг, и из способа постижения себя процесс превращается в самоцель. Не очень понятно, зачем они это делают: кажется, их просто несет и они уже не могут поступать по-другому. Простой пример — привычка выкладывать свою жизнь на обозрение с помощью селфи. Люди настолько втягиваются в виртуальную игру на публику, что перестают ощущать связь с реальностью. В итоге на мысе Рока в Португалии за неделю до моего приезда туда молодые родители падают, оступившись со скалы, куда забрались, чтобы сделать эффектный снимок, и оставляют сиротами двух своих маленьких детей. Личная жизнь — зона, в которую нельзя допускать общественность хотя бы из соображений безопасности, так ли уж необходимо делать каждый свой шаг достоянием социума? Или это только игра в себя успешного? А ведь люди-актеры бывают хорошие и плохие, талантливые и не очень. Роли тоже выбирают часто не свои, и тогда жизнь поворачивается к ним своей темной стороной: их мучают депрессии, плохое настроение и болезни. Иногда людям навязывают амплуа. Например, роль матери связывают с определенным набором атрибутов, а отсутствие одного из них считают отклонением от нормы. Если кому-то в этой роли не подходят навязанные представления о нем, он рано или поздно начинает мучиться. Иногда человек, не очень удачно сросшийся с образом, выглядит со стороны даже немного комично. Недавно в процессе подготовки большой деловой конференции мы обсуждали выступления, лекторов и доклады. Поняв, что не вписываемся в тайминг, внесли изменения, с которыми спокойно согласились все, кроме одного участника. Он вжился в роль настолько, что начал перечислять свои заслуги и активно демонстрировать возмущение тем, что вынужден выступать на одной трибуне с другими лекторами. Надо ли говорить, что изо всех он был наименее титулованным? Очевидно, что чем большего человек добился в жизни, чем он более самодостаточен, тем он спокойнее воспринимает внешние атрибуты своих достижений. Это же был тот самый случай, когда роль не подходит актеру: поверхностное содержание узнал, а глубину так и не раскрыл. У меня это вызывает снисходительную улыбку понимания — человек не в своем амплуа. Это грустно, потому что он не живет своей настоящей жизнью, обманывая сам себя.

Здесь два известных выхода: срастись с маской и смириться или жить в постоянном внутреннем конфликте. Оба варианта не самые подходящие. Лучшим решением будет набор масок, которые можно примеря́ть по очереди. Если ни одна из них не твоя, то хотя бы будет что-то приятное в самóм разнообразии.

Умение примерить на себя маски и психологические знания не раз помогало мне в переговорах, когда я мысленно садилась в кресло напротив и представляла себя на месте своего оппонента или противника. Нужно было вникнуть в логику человека, понять его характер и возможные действия. Была интересная, азартная и напряженная игра в моей жизни: удавалось вычислить психологический предел повышения ставок многих участников, и я, будучи юной девушкой, побеждала в матерых сообществах первых аукционов земельных участков под строительство в Москве.

Даже в том, что я пишу, есть элемент игры. Когда садишься за написание текста, погружаешься в состояние сконцентрированности, вживаешься в роль человека, который сейчас высказывает свои мысли. Обычно образ писателя немного менторский, вальяжный, философский, а создание текста сродни медитации. Я не всегда такая: порой мой внутренний автор становится более игривым и насмешливым. И тогда мне нравится заинтриговать читателя, дать ему возможность увлечься сюжетом, но не развить его, бросив любопытного зрителя один на один с его воображением и вынудив его заняться осмыслением написанного. Быть одинаковой мне не нужно, хотя по-хорошему завидую тем людям, которые настолько цельны в своем образе, что никогда из него не выходят.

Мы проигрываем сценарии; некоторые пишем сами, другие нам навязывают. Но быть довольным этой жизнью можно, только играя подходящую именно тебе роль. И главный зритель — сам человек.