Почти всегда открытие — это некий вектор из настоящего в будущее, поворотный пункт. Но бывает иначе, когда вдруг осознаешь, что пройденная «точка невозврата» условна и то, что объявлено исчезнувшим, контрабандно продолжает быть. Стертая с карт страна СССР все еще существует. Как место рождения, как ностальгия по себе самому, юному и бессмертному, как безусловный рефлекс интернационализма. Самый советский из легендарных московских ресторанов «Арагви» заново открыли группа компаний «Ташир» и Гор Нахапетян, имя которого ассоциируется с конструированием и формированием будущего. Это легко объяснить: люди дела хорошо видят разницу между картой и территорией.
В моем представлении ты не открываешь бизнес или ресторан – ты открываешь для себя человека, с которым готов пройти определенный путь. Все, что мы делаем, мы делаем с людьми и ради людей. У каждого своя психология, все принадлежат к различным типам личности. Можно быть закрытым и замкнутым, получать подпитку из тишины и одиночества. Я принадлежу к другому типу, все время нахожусь в поиске интересных людей, и «интересный» здесь ключевое слово.
«Мы дружим, пока нам интересно. Как только интерес пропадает, друг становится родственником», – я люблю это повторять. Я дружу с человеком, пока мне интересно. В какой-то момент эффект от взаимодополнения, партнерства перестает быть линейным – возникает принципиально другая математика взаимодействия, когда один плюс один уже не равно двум, а дает в сумме десять, двадцать. Главное в партнерстве – создание чего-то нового. Ценность воплощенной идеи, проекта может выражаться в деньгах, или в эмоциях, или в том, что какая-то часть пространства жизни изменилась к лучшему.
Когда партнеры предложили рассмотреть возрождение «Арагви», в первую очередь, мне было интересно. Было интересно общаться, врубаться в этот проект, причем на всех этапах. Кто-то задавал вопрос, не странно ли, что армяне открывают грузинский ресторан. И я тогда подумал, что «Арагви» – это еще и способ соединить какие-то фрагменты моей жизни. Мой папа тбилисский армянин, и Грузия для меня родная, я там часто бывал в детстве. Какой-то осколок души там остался.
Мой дедушка и родственники жили на Мачабели, это одна из самых старых центральных улиц рядом с площадью Свободы, там каждый дом – это история, в одном из них останавливался Николай II, например. И, конечно же, там старинные дома с длинными балконами, объединяющими огромное количество квартир. С классическими тбилисскими уютными двориками. Во дворе нашего дома был красивый фонтан, хотя я не помню, чтобы он работал. Жизнь в таких домах течет на свой лад, возможный только здесь и, наверное,больше нигде. Помню, что, когда я был совсем ребенком, я свободно путешествовал по нашему длинному балкону и в любой момент времени мог оказаться у кого-нибудь в гостях. Ел у одной соседки, поспать мог у другой. Никто не запирал дверей, пространство жизни не ограничивалось квартирой, все вместе по-соседски жили в одном большом красивом доме.
Вспоминаю застолья – длинные тосты, много разговоров, шумные большие столы. Общий стол могли накрыть во дворе, и каждый что-то приносил. Мы хотим воссоздать традицию такого застолья в «Арагви». Честно скажу, это очень сложно. Можете ли вы прийти в ресторан, купив билет на застолье, и сесть за один стол с незнакомыми людьми? В Москве, где соседи порой не знают. Это своего рода риск и приключение, и не каждый на это отважится. Но именно тут возникает интерес, более яркие переживания. Когда есть уже устоявшаяся компания, которая из раза в раз встречается за столом и проговаривает одни и те же темы, то возникает некая рутина и даже скука – все истории давно рассказаны, и все ходы известны наперед. А если в такую компанию приходят новые люди, то возникает оживление, фейерверк тостов, и даже старые истории пересказываются с первозданным азартом и новыми нюансами.
Однажды Теона Контридзе сказала, что «Арагви» – это посольство Грузии в Москве. Мы поднялись еще выше, сказали, что мы посольство бывшего Советского Союза в Москве. Каждый приходящий сюда человек часть жизни, самую яркую часть жизни – молодость, прожил в СССР. Это люди, которым не все равно, где они сидят, и, помимо вкусной еды и комфорта, им важно понимание, что это историческое место, где они могут что-то вспомнить. Это часть нашей истории, нашей культуры, где мы ностальгируем не столько по Советскому Союзу, сколько по своей молодости, а в молодости нам было хорошо. Поэтому все плохое забывается, хотя плохое нужно помнить, а хорошее можно и нужно сохранять и культивировать. Дружбу народов – в первую очередь, в одном из наших залов дружба народов даже на стенах представлена.
Каждый день приходит кто-то, кто рассказывает новую историю или анекдот из прошлого, копается в старом меню «Арагви», где еще советские цены указаны, когда за рубль пятьдесят можно было взять порцию осетрины. История самого места диктует нам очень многое, в том числе и подход к меню, и даже время здесь течет более размеренно. Если посчитать среднее время пребывания наших гостей в ресторане, то, я думаю, мы все рекорды побьем.
Наша публика не часто ходит по ресторанам, для них это событие, выход в свет. Приходят тщательно одетые, в вечерних платьях, пообщаться со своими близкими, получить какое-то настроение. На самом деле это важный момент, создать место, поддерживающее формат торжественности, праздника, изысканного удовольствия в ежедневном режиме. Сложный формат для Москвы.
Может сложится впечатление, что мы полностью обращены в прошлое, но это неверно. Вторая, не менее важная часть нашей миссии – создавать новые легенды. Мы осознанно не выбрали какой-нибудь модный тренд. Мы хотим вернуть тем, кто знает, что это такое, роскошь неспешного человеческого общения. Мы хотим показать тем, кто никогда не был знаком с этим, что такое традиционное застолье, с тостами, чествованием друг друга, показать, что есть целая культура выражения позитивных чувств, уважения к другому человеку, даже если вас с ним связывает только то, что вы участники одного застолья.
