Я происхожу из очень древнего рода. Мы маленький народ, нас всего четырнадцать с небольшим миллионов в мире, поэтому мы стараемся соблюдать традиции и сохранять свою аутентичность. Согласно Галахе, евреем считается тот, кто рожден от матери-еврейки и не перешел в другое вероисповедание. Достоверно известно как минимум о четырех поколениях до меня, в которых не было никакого смешения кровей ни по материнской, ни по отцовской линии. Это огромная ответственность — быть носителем древней культуры, хранить и передавать тот опыт и знания, которые на протяжении трех с лишним тысячелетий накапливал мой народ. Я чувствую себя стопроцентной еврейкой и стараюсь передать это самоощущение своим детям. Жизнь стала другой, и удерживать то, что написано в нашем Законе, сложно, но мы придерживаемся его и соблюдаем предписания.

Семья родителей не была слишком религиозной, но эмигрировала в Америку в тот период, когда мне нужно было продолжать учебу, и выбор пал на Yeshiva Highschool в Атланте. Неожиданным для меня стало то, что девочки носят длинные юбки и рукава и учатся отдельно от мальчиков. Я попала в еврейский мир, новый и непонятный для советского ребенка. Наряду с еврейским религиозным правом мы изучали и традиционные европейские дисциплины. Постепенно происходящее стало обретать для меня смысл, мной завладело ощущение важности передачи многовековых традиций, бережного отношения к своему народу и происхождению.

Мне кажется, человек обращается к Богу, когда ему нужна помощь, когда в мирском мы не можем найти ответов на какие-то свои личные, внутренние вопросы. Это частая ситуация, в которой хорошо помогает некий вариант психотерапии, когда ты наедине с собой и один на один с Богом. Религиозные ритуалы — это часть традиции. Они необходимы, потому что дают возможность отстраниться от повседневности и сосредоточиться на решении духовных задач. Для меня вера и Храм — это место силы, мира, покоя и приятия. Когда мне плохо или когда мне хорошо, мне, как любому человеку на планете, хочется пойти туда, где меня принимают и где я себя чувствую дома, и таким местом для меня стала синагога.

Так получилось, что моя семья создала свою общину для иностранцев-евреев, которые приезжают в Москву. Сейчас очень много общин — евреи со всего мира открывают свои сообщества. В перестройку на волне энтузиазма в связи с переменами сюда приехало очень много англоговорящих иностранцев. Они открыли свои фирмы, обзавелись семьями, детьми. Им тоже хочется где-то собраться, провести шаббат, поделиться своими историями, поговорить обо всем на английском языке. В ответ на этот запрос мы с семьей Кляйн создали общину в историческом здании на одном из переулков Старого Арбата, где потолки, расписанные в русском стиле, не нарушают гармонии происходящего действа с участием Хасидов и женщин в париках. Община помогает мне объяснять наглядно многие вещи моим детям, передавать им традиции.

Нет правильных и неправильных путей, у каждого человека своя дорога. Я часто задаю себе вопрос о том, какой путь выберут мои дети и можно ли решать за них? Имею ли я на это право, приму ли их выбор, до какой степени могу на это влиять? С одной стороны, кажется, не так важно, к какой религии относится человек, с которым ты собираешься связать судьбу и прожить жизнь. Но, с другой стороны, общность взглядов, системы ценностей, обстоятельств, в которых ты рос и развивался, подхода к жизни дают больше возможностей для решения семейных сложностей и проблем. Для нас семья — главное, определяющее в жизни человека, а это уже не так часто встречается в современном мире. Немыслимое количество поколений евреев в нашем роду влияет на мое отношение к этому вопросу. У нас фактически нет выбора — так долго мои предки женились только на «своих». Традиции нужно продолжать, взращивать и прививать будущим поколениям, и мне бы очень хотелось, чтобы семейная традиция была непрерывной.